Сигнал машиниста служил
колёсам приказом крутиться.
И в общий портрет «пассажир»
слились заоконные лица.
А ты уезжала. В глазах,
как в зеркале, память разбилась:
Твой образ рассыпался в прах,
притом, что стекло сохранилось.
Но что б человек ни создал,
а всё от природы зависит,
и гусеницы-поезда
вернутся к нам бабочкой писем.
Лишённый вагонов перрон –
что леса лишённое поле.
Вокзал, не стихающий гром,
горящими красками полит,
как нечто подобное сну –
навряд выразимо глаголом.
Но тут разомкнул тишину
взорвавшийся крыльями голубь.
|
